Бизнес на службе Пентагона

Генерал-лейтенант Н. Уваров

В середине 90-х годов XX столетия в повседневную жизнь вооруженных сил развитых западных государств, прежде всего США, стали широко привлекаться частные коммерческие структуры, решавшие сугубо военные задачи силами гражданских сотрудников своих организаций, значительная часть которых имела в прошлом опыт военный службы. В руки частных компаний стали передаваться отдельные составляющие тылового, технического и оперативного обеспечения, боевой и оперативной подготовки. В международном масштабе неоднократно отмечались случаи организованного использования правительствами частных структур для ведения боевых действий, то есть возрождалось наемничество на совершенно новом, практически легальном уровне.

Наиболее ярко новые процессы в военном деле проявились на Балканах и в конфликтах на Африканском континенте. Так, в 1995 году слабая хорватская армия провела неожиданно молниеносную и успешную операцию по захвату Сербской Краины. Военные наблюдатели характеризовали наступление как классическую натовскую операцию вплоть до деталей. Позже выяснилось, что готовили хорватских офицеров, разрабатывали план операции и выступали в роли советников сотрудники частной американской фирмы MPRI (Military Professional Resources Incorporated - «Военные профессиональные ресурсы»), состоящей из отставных генералов и офицеров ВС США.

Летом 1999 года руководство Пентагона в интересах сокращения численности своей группировки на Балканах привлекает строительную компанию KBR (дочерняя фирма крупного холдинга «Халлибертон») для решения широкого круга задач по тыловому, техническому и инженерному обеспечению: строительство временных, а затем и постоянных баз со всей инфраструктурой; продовольственное обеспечение; ведение банно-прачечного хозяйства; добыча и очистка воды; доставка в подразделения ГСМ; ремонт автобронетанковой техники и др.

В период с 1994 по 2003 год ВС США заключили около 3 тыс. контрактов с американскими фирмами в интересах обеспечения повседневной деятельности войск, включая разведку и боевую подготовку. До 70 проц. содержания боевой подготовки армейской авиации, а также обслуживание современной авиатехники, ЗРК «Пэтриот» и развертываемой системы ПРО осуществляется частными компаниями. Фирма MPRI привлекается для разработки наставлений и инструкций видам ВС и родам войск. Ей же была передана по контракту вся система вневойсковой подготовки офицеров резерва в высших учебных заведениях страны.

Приватизирована значительная часть военно-советнических услуг в иностранных государствах. Фирма MPRI активно участвовала в программах «Обучи и оснасти» в Хорватии, Боснии и Герцеговине, Грузии, Киргизии и других странах. Фактически ни одна военная кампания США после окончания «холодной войны» не обходилась без широкого привлечения частных коммерческих структур. Все чаще приватизируются такие сугубо военные сферы, как разведка, подготовка военно-штабных игр, моделирование боевых действий. Подобные процессы в несколько видоизмененной форме затронули и другие государства.

Компании, которые стали оказывать правительствам услуги в военной сфере, назывались «приватизированные военные фирмы», что точнее отражает их деятельность, а также «частные военные компании» (ЧВК). Однако самым устоявшимся термином в американской литературе стало понятие «военные контракторы». Наиболее близким русским его эквивалентом является термин «военные подрядчики», хотя характер услуг, предлагаемых подобными организациями, зачастую выходит за рамки собственно военного подряда в традиционном смысле этого выражения.

В США сложилась следующая классификация военных подрядчиков: фирмы- поставщики контингентов; консалтинговые фирмы; обеспечивающие фирмы.

Фирмы - поставщики контингентов легализованы под видом групп советников или охранных фирм, но по существу их задача состоит в том, чтобы поставлять обученных, высокопрофессиональных специалистов для выполнения боевых задач. Основное преимущество этих компаний не в числе поставляемых бойцов, а в их высокой подготовке. В африканских конфликтах сформированные такими фирмами небольшие контингенты в 200-300 бойцов при поддержке вертолетов успешно противостояли многотысячным войскам повстанцев.

Так, в апреле 2004 года в Ираке в г. Наджаф восемь сотрудников охранной компании «Блэкуотер» (все бывшие спецназовцы) в течение 5 ч отражали нападение нескольких сотен повстанцев иракского сопротивления. В итоге потери среди сотрудников фирмы составили всего двое раненых, у иракцев же - до 100 человек убитых.

Фирмы-поставщики действуют на грани закона, часто переходя его рамки, но спрос на них существует, поскольку заказчиками выступают правительство и солидные корпорации, поэтому есть и предложение, хотя в силу двусмысленности их бизнеса они часто меняют названия, самораспускаются и создаются вновь.

Консалтинговые фирмы предлагают услуги в области стратегического и оперативного планирования, организации оперативной и боевой подготовки, разработки военных доктрин и концепций, инструкций и наставлений, планов отдельных операций, но сами никогда в боевых действиях не участвуют. Абсолютное большинство сотрудников таких компаний, например MPRI, - это боевые офицеры и генералы, что позволяет им, используя личные связи, получать выгодные контракты.

Как правило, рекомендации фирм министерствам обороны других стран предполагают продолжение сотрудничества, то есть новые контракты, и заказчик уже в силу сложившихся деловых и личных отношений становится чрезвычайно зависимым от компаний по многим вопросам военной деятельности. Часто бывает так, что к фирме, предоставившей консалтинговые услуги, обращаются с просьбой об оказании помощи в реализации ее советов и организация зачастую переходит в «серую зону», не всегда четко отделяющую ее от фирм-поставщиков.

Обеспечивающие фирмы представляют собой самую многочисленную группу военных подрядчиков. Их услуги включают все виды тылового и технического, инженерного и аэродромного обеспечения, транспортные услуги, отдельные виды боевого и оперативного обеспечения. Многие из них отпочковались от традиционных строительных компаний. Активизация их деятельности пришлась на конец 80-х - начало 90-х годов прошлого века, когда наличие двух тенденций -с одной стороны резкое сокращение численности вооруженных сил, а с другой - востребованность в них при возникновении локальных конфликтов, привело к ажиотажному спросу на услуги военно-тылового характера. Например, численность командования тыла СВ США за период с 1990 по 1995 год сократилась на 60 проц., а оперативная напряженность за тот же период возросла на 30 проц., что могло быть компенсировано только за счет привлечения частного сектора.

Кроме массового сокращения вооруженных сил при повышении спроса на военных специалистов, оставшихся безработными, росту числа частных фирм, оказывающих военные услуги, способствовал массовый выброс на мировой рынок по окончании «холодной войны» громадного количества ВВТ по очень низким ценам. Таким образом, фирмы - поставщики контингентов с небольшими затратами приобретали необходимое оружие и военное имущество и без труда находили специалистов.

Ускорению приватизации военного дела способствовала и так называемая приватизационная революция, являющаяся тенденцией развития большинства государств Западной и Восточной Европы, долгосрочная программа денационализации и приватизации многих государственных предприятий, в том числе и оборонных, и ряда отраслей промышленности. Основной идеолог этой революции М. Тэтчер за время своего правления распродала государственную собственность, активы и фонды, значительная часть которых обслуживала министерство обороны, на сумму более 40 млрд. долларов.

Новые военные подрядчики принципиально отличаются от традиционных наемников своей легальностью. Они предлагают широкий спектр услуг военным ведомствам и правительствам, действуют на открытом рынке глобальных услуг, рекламируют себя, в том числе и через Интернет, и подчиняются коммерческим правилам. Комплектование военных подрядчиков осуществляется открыто, с привлечением кадровых органов силовых структур, откуда набирается абсолютное большинство сотрудников. Отобранный личный состав проверяется и вносится в базу данных. Привлечение его к работе происходит на основе контрактов.

Большинство современных успешных военных подрядчиков тесно связаны с крупными корпорациями и холдингами, а также с правительственными структурами, в первую очередь с министерством обороны, что в итоге позволяет использовать корпоративные ресурсы для быстрого запуска контракта и вместе с тем обеспечивать солидную государственную поддержку, поскольку руководители этих компаний в недавнем прошлом были крупными государственными служащими.

И наконец, общей чертой практически всех военных подрядчиков является то, что свою деятельность они начинали через контракты и предоставление услуг МО своей страны и только затем выходили на международный рынок, который до 2001 года оценивался в 100 млрд. долларов в год. В связи с афганской и иракской кампаниями его стоимость возросла до 150-160 млрд.
На этом рынке сейчас действуют до 500 военных подрядчиков, которые оказывают следующие услуги: все виды обеспечения и боевая подготовка для ВС США и основных натовских стран - 250, консалтинговые - 40 и разминирование - 60. Кроме того, в Африке действуют до 100 военных подрядчиков разного профиля, которые в основном обеспечивают безопасность многонациональных корпораций, ведущих добычу полезных ископаемых в зонах конфликтов, а также защиту конвоев с гуманитарной помощью, направляемых по линии ООН, неправительственных организаций и фондов.

Массовое привлечение наемников министерством обороны США привело к тому, что группировки войск в Афганистане и Ираке без их участия не только не в состоянии выполнять боевые задачи, но и просто не могут функционировать как военные организмы. Иными словами, устойчивая тенденция 90-х годов прошлого века, проявившаяся в приватизации значительной части функций американских вооруженных сил, приобрела необратимый характер. По оценке комитета по надзору и правительственным реформам конгресса США, в Афганистане и Ираке по контрактам Пентагона и государственного департамента задействовано около 450 частных компаний с общим числом сотрудников 140-170 тыс. человек.

За последние пять лет сфера использования военных подрядчиков значительно расширилась и охватывает практически все стороны деятельности вооруженных сил. Особое внимание заслуживает разведка, поскольку до недавнего времени она считалась надежно защищенной от массовой кампании по приватизации военной организации государства. Однако в начале этого столетия ситуация стала меняться. С поступлением на вооружение новых систем разведки и наблюдения - беспилотных летательных аппаратов «Глобал Хок» и «Предатор» разведывательное сообщество США вынуждено было обратиться к военным подрядчикам. Руководит расчетом штатный сотрудник ЦРУ или офицер ВС США, он же отдает команду на применение боевых средств для поражения объектов или отдельных личностей, но остальной состав расчета состоит в основном из представителей компаний - разработчиков БЛА.

С началом афганской, а затем иракской кампаний военные подрядчики стали привлекаться для решения и других разведывательных задач. В апреле 2003 года компания DynCorp получила контракт на 50 млн. долларов для сбора, анализа информации и оценки обстановки в области безопасности и разработки программы по созданию иракской полиции. Фирма CACI привлекалась для сбора и анализа информации о внутриполитической ситуации в стране, составе сил сопротивления, их базах снабжения и лидерах. Основным источником информации были задержанные иракцы. При этом сотрудники компании не только привлекались к ведению допросов, но зачастую вели их самостоятельно, в том числе в тюрьме «Абу-Грэйб», и оказались замешанными в издевательствах над арестованными иракцами. Помощь им оказывали переводчики фирмы «Титан транслейторс», являющейся наряду с MPRI основным поставщиком специалистов арабского языка, дари, пушту и фарси для американских разведывательных структур в составе воинских контингентов в Афганистане и Ираке.

Несмотря на известные скандалы, связанные с деятельностью представителей этих компаний, видимо, опыт их использования для сбора и анализа информации оказался полезным, и в феврале 2007 года известная крупная фирма по предоставлению охранных услуг «Блэкуотер» объявила о создании дочернего предприятия под названием «Тотал интелидженс солюшнз». Оно будет предоставлять услуги в области сбора и анализа информации об обстановке в сфере внутренней безопасности, террористической угрозы, политической нестабильности, информационной и техногенной безопасности заинтересованным клиентам не только в виде традиционных докладов, но и в непрерывном режиме с использованием сети Интернет, для чего создается ситуационный центр с круглосуточным режимом работы.

Поскольку в 2006 году из общего пакета контрактов компании стоимостью 800 млн. долларов 120 млн. приходилось на контракты с ЦРУ и РУМО, можно предположить, что клиенты остались те же, тем более что компанию возглавил К. Блэк - бывший руководитель контртеррористического центра ЦРУ, а в руководстве компании оказались бывшие ведущие сотрудники ЦРУ и РУМО.

Другой областью, за освещением которой американское разведсообщество вынуждено было обратиться к частным компаниям, поскольку не имело достаточного числа своих специалистов, оказалось использование Интернета для сбора данных о террористических и экстремистских организациях. Такие услуги предоставляет институт SITE (Search for International Terrorist Entities), который ведет поиск сайтов террористических и экстремистских организаций, анализирует всю информацию, относящуюся к ним, исследует их связи, в том числе коммерческие, и постоянно обновляет свою базу данных на эти организации, их программы, тактику действий, руководителей и отдельных персоналий. Иными словами, SITE ведет разведку в сети Интернет, располагая для этого мощными информационными возможностями. Институт на коммерческой основе предоставляет полученные данные ФБР, ЦРУ, РУМО, министерству внутренней безопасности, комитетам конгресса, другим фирмам и организациям.

Передача ряда военных функций государства в частные руки позволила решить одни проблемы, но одновременно создала другие, к основным из которых относятся следующие: минимальная подотчетность военных подрядчиков; трудности с мониторингом их деятельности; практическая невозможность аудиторской проверки, особенно фирм, действующих в зонах боевых действий или выполняющих конфиденциальные поручения правительства (например, MPRI в Хорватии, когда действовало эмбарго ООН на поставки оружия и оказание военной помощи воюющим сторонам. MPRI обошло эмбарго под предлогом преподавания «основ демократического контроля над вооруженными силами»). Осложняется эта проблема и тем, что многие «контролеры» из правительственных ведомств, в частности Пентагона, сами являются кандидатами на высокие должности в эти фирмы или имеют тесные личные отношения с их руководством.

Другой нерешенной и, видимо, принципиально нерешаемой проблемой является вопрос, а сколько же средств военного бюджета экономит привлечение военных подрядчиков? Первоначальные расчеты, проведенные научным комитетом МО США в начале 90-х годов (естественно, что в комитете ВПК представлен широко), показывали, что приватизация части военных функций Пентагона может сэкономить до 6 млрд долларов в год. Однако контрольно-финансовое управление посчитало, что эта цифра завышена на 75 проц.

До настоящего времени данный вопрос так и не решен. Более того, сложилась ситуация, когда и делать это уже не имеет смысла, поскольку только военные подрядчики могут обеспечить решение множества повседневных задач, особенно в зонах конфликтов.
Другой опасностью является ситуация, когда военный подрядчик разрывает контракт или требует его пересмотра в свою пользу. Например, в 2000 году МО Канады заключило контракт с гражданской фирмой на вывоз из Боснии и Герцеговины вооружения и военного имущества канадского контингента (всего 550 единиц автобронетанковой техники). В результате финансовых разногласий с подрядчиком сухогруз более двух недель дрейфовал около канадского берега, пока судовладелец не добился решения вопроса в свою пользу.

Дело в том, что по закону, принятому в большинстве западных стран, если состояние войны не объявлено, что в текущих конфликтах маловероятно, фирма и ее руководство не несут никакой ответственности за разрыв контракта, кроме коммерческой, которую еще надо доказать в суде. Пентагон пытается решить эту проблему, позволяя приватизировать только «несущественные для чрезвычайной ситуации виды обеспечения». На практике этого трудно добиться (например, в Ираке тот же подвоз ГСМ полностью приватизирован).

Использование фирм - поставщиков контингентов само по себе достаточно рискованное предприятие, особенно когда они понимают, что становятся единственной реальной силой в стране, и начинают диктовать заказчику политические условия, а то и просто смещать его.

Тем не менее, несмотря на наличие серьезных проблем, процесс приватизации части военных функций государства в ведущих западных странах приобретает необратимый характер. Пока существуют войны и военные конфликты, всегда будет спрос на военную экспертизу и военные услуги. А с учетом постоянно сокращающихся во всем мире вооруженных сил институт военных подрядчиков будет не только действовать, но и получит дальнейшее развитие. Надо заметить, что само выражение «приватизация военного дела» не очень нравилось некоторым западным политикам, и с легкой руки журналистов стал широко использоваться модный в последнее время термин «аутсорсинг» (outsorcing). то есть задействование структур вне военного ведомства для решения сугубо военных задач, что сути дела не меняло, но звучало политкорректно.

Монополия государства на военное дело - категория в историческом плане кратковременная. Из почти трехтысячелетней истории войн и военного искусства только последние 350-400 лет государства обладали практически полным контролем над всеми аспектами военной деятельности. К концу XX века эта монополия стала постепенно размываться, что было вызвано массовыми сокращениями вооруженных сил основных западных стран, которые в то же время сопровождались все более частым их задействованием в различного рода военных конфликтах и миротворческих операциях. Образовавшийся дефицит, особенно в сфере тылового, технического, инженерного обеспечения, быстро заполнил частный сектор.

Иными словами, произошла определенная адаптация военно-промышленного комплекса к новым условиям. Столкнувшись с реформированием ВС в сторону серьезных сокращений и перспективой потери в этой связи заказов на разработки и поставки новых вооружений (хотя бы в количественном отношении), ВПК западных стран быстро переключился на другую сферу получения заказов от военного ведомства. Встретив самую горячую поддержку со стороны высокопоставленных генералов и чиновников министерств обороны, обоснованно полагавших, что это позволит им решить и собственные проблемы трудоустройства после увольнения, ВПК перешел к предоставлению услуг.

Если раньше эти услуги носили в основном характер технического сопровождения новых образцов оружия (так называемая концепция «от завода до окопа»), то теперь сфера услуг, предлагаемая коммерческими предприятиями, стала включать многие элементы традиционных видов тылового, технического и инженерного обеспечения, а также отдельные составляющие оперативного обеспечения, боевой и оперативной подготовки.

Таким образом, есть все основания полагать, что на ближайшие десятилетия приватизация военного дела станет устойчивой тенденцией развития западных государств. Более того, в настоящее время ни одна современная зарубежная армия, в первую очередь американская, не в состоянии провести даже ограниченную по размаху операцию без привлечения частных компаний и гражданских специалистов в количестве, сравнимом с численностью развернутой группировки войск.

Зарубежное военное обозрение №5 2009 С.3-8

• Частные военные компании США: предназначение и роль в военных конфликтах