О взглядах администрации США на киберпространство как новую сферу ведения военных действий

Генерал-лейтенант И. Дылевский
кандидат военных наук
Генерал-майор С. Базылев
Полковник О. Запивахин
Полковник в отставке С.А. Комов,
доктор военных наук
Полковник К. Песчаненко
Полковник С. Юниченко

Основные положения, определяющие подходы администрации президента Соединенных Штатов Америки Д. Трампа к киберпространству как новой сфере ведения военных действий, закреплены в ряде военно-политических документов¹, изданных различными государственными структурами США в 2017-2018 годах. По оценке американских стратегов, на протяжении нескольких последних десятилетий США обладали неоспоримым превосходством на земле, в воздухе, на море и в космосе. Однако в настоящее время ситуация радикально изменилась - Соединенные Штаты вступили в ожесточенную борьбу со своими стратегическими конкурентами и противниками за превосходство не только в геофизических сферах, но и в информационном пространстве.

В Вашингтоне считают, что стратегические соперники США - Россия и Китай, а также "страны-изгои" (Иран и КНДР) активно используют современные информационные и коммуникационные технологии (ИКТ) для ведения информационной войны (information warfare).

Данные государства рассматривают ИКТ как относительно дешевый инструмент проведения своей внешней и внутренней политики, позволяющий оказывать трансграничное влияние на Соединенные Штаты и их союзников, а также обеспечивать устойчивость своих "деспотичных режимов". Они также используют информацию в качестве оружия, распространяют дезинформацию и пропаганду, эксплуатируя методы маркетинга и искусственного интеллекта, основанные на анализе действий, интересов, мнений и ценностей зарубежных политических лидеров и их окружения для оказания деструктивного воздействия на них. Наряду с этими странами негосударственные субъекты, например, такие как "Исламское государство", также возведены Вашингтоном в разряд субъектов, серьезно угрожающих кибербезопасности США.

Много внимания американские стратеги уделяют описанию российских возможностей по осуществлению подрывных действий и вмешательства во внутренние дела других государств во всем мире для ослабления влияния США на решение общемировых проблем и дезинтеграции НАТО и ЕС. В Вашингтоне также считают, что в рамках так называемых "информационных операций влияния" Россия и Китай комбинируют действия компьютерной разведки, государственных электронных СМИ, финансируемых из госбюджета, посреднических структур и связанных с госорганами пользователей социальных сетей. Используя эти возможности, они якобы усиливают влияние на региональном и глобальном уровнях, пытаются оспаривать американское геополитическое превосходство и, надеясь изменить существующий международный порядок в свою пользу, успешно объединяют экономический, военный и информационный потенциалы, для достижения поставленных целей. Кроме того, "репрессивный и закрытый характер российского государства" также способствует бóльшей общественной сплоченности и оперативности действий.

По мнению американских экспертных кругов, Россия и Китай не связывают себя обязательствами соблюдения правил поведения и норм международного права, которые свойственны демократическим государствам. Это обеспечивает неограниченное использование инструментов информационной войны для того, чтобы оспаривать господство США на земле, в воздухе, на море, в космическом и киберпространстве и наносить серьезный ущерб экономике и вооруженным силам без использования традиционных видов оружия.

По мнению руководства Соединенных Штатов, подобные действия уже привели к созданию разделительных линий в Евразии и увеличению риска возникновения серьезного военного конфликта в рамках ее границ.

В целом американский политический истеблишмент пришел к неутешительному для себя выводу о том, что Россия и Китай путем проведения наступательных операций в киберпространстве уже сейчас могут дезорганизовать военное и государственное управление, банковскую и финансовую системы, сети электроснабжения и связи на Североамериканском континенте, в Европе и Азиатско-Тихоокеанском регионе.

В Вашингтоне считают, что именно информационная война против США и их союзников, которая ведется Москвой и Пекином, подрывает существующие основы стратегической стабильности и разрушает сложившийся в мире механизм сдерживания агрессии. В связи с этим информационная война с Россией и Китаем в Соединенных Штатах признана более важной задачей, чем противоборство с региональными противниками и негосударственными субъектами, которое было в центре внимания предыдущих американских стратегий в области обороны и безопасности.

Для нейтрализации факторов информационной войны администрацией США за последние несколько лет были предприняты следующие первоочередные меры:
- частично усилена интеграция дипломатических, экономических, финансовых, разведывательных, правоохранительных, военных и информационных инструментов проведения внешней политики;
- проведена оценка киберустойчивости систем управления силами ядерного и неядерного сдерживания;
- получила развитие национальная система киберобороны в интересах сдерживания стратегических конкурентов в мирное время и при ведении военных действий в киберпространстве на тактическом и стратегическом уровнях во время военных конфликтов;
- публично предъявлены обвинения ряду юридических и физических лиц иностранных государств в совершении противоправных политически мотивированных действий (вмешательство в выборы, кибератаки на критическую информационную инфраструктуру, распространение дезинформации, пропаганда) с целью убедить их в неотвратимости наказания не только тогда, когда они осуществляют "вооруженное нападение", но и в случае проведения акций информационной войны "ниже порога вооруженного конфликта";
- проведены исследования новых форм и способов межгосударственного противоборства в информационном пространстве, ориентированных на достижение победы даже при отсутствии превосходства в воздухе, на море, на земле и в космосе;
- повышена устойчивость критической инфраструктуры, для того чтобы сделать ее менее уязвимой к факторам информационной войны;
- установлены более тесные контакты с союзниками и партнерами, расширяющие совместные возможности по обнаружению и расследованию фактов проведения враждебных информационных операций, в том числе за счет расширения сотрудничества с частным сектором;
- подготовлены и проводятся информационные кампании в целях демонстрации американской приверженности стратегии сдерживания киберагрессии на основе военной силы и объединения усилий с союзниками, продвижения американских ценностей и нейтрализации антагонистической пропаганды и дезинформации, парирования психологических угроз, исходящих от конкурирующих государств.

Для того чтобы достичь поставленных политических целей, правительство США намерено использовать весь диапазон наличных средств от привлечения государственных органов и неправительственных организаций, устанавливающих технические стандарты, до прямого дипломатического воздействия, а также демонстрации и применения военной силы, в том числе с использованием созданного в Соединенных Штатах киберкомандования. Последнее планируется применять для достижения превосходства в киберпространстве как в форме наступательных, так и оборонительных киберопераций*.

Принятые концепты проведения операций в киберпространстве включают ряд новаций, несколько отличающих их от предыдущих подходов². К ним, в частности, можно отнести следующие:
- глобальное киберпространство условно разделено на "синюю" (американскую), "красную" (вражескую) и "серую" (нейтральную) зоны;
- разрешено на "законном основании" проводить кибероперации в любом иностранном киберпространстве ("красной" и "серой" зонах) без уведомления органов власти этих стран на том основании, что киберпространство не имеется государственных границ;
- определено, что операции в киберпространстве могут проводиться не только в ответ на "злонамеренную деятельность" противника, но также в превентивном порядке с целью создания препятствий для осуществления противником такой деятельности;
- установлена прямая взаимосвязь и взаимозависимость между операциями в киберпространстве и информационными операциями, опирающаяся на положение о том, что киберпространство является частью информационного пространства;
- введено понятие "атаки в киберпространстве" (кибератаки), под которой понимаются действия в киберпространстве, приводящие к значимым негативным эффектам (деградации, разрушению или уничтожению) самого киберпространства, или манипуляции в киберпространстве, приводящие к отрицательным эффектам в связанных с ним физических доменах.

Внесение стратегами США в военный лексикон последнего термина следует считать весьма значимым событием. По сути, американские военные эксперты признали, что проведение "атак в киберпространстве" является таким же применением военной силы, как и нанесение огневых ударов.

Несмотря на то что реализация комплекса названных положений, по оценке военного руководства Соединенных Штатов, позволяет повысить эффективность военных действий в киберпространстве, все же этого недостаточно для обеспечения подавляющего доминирования США в киберпространстве. В этой связи рассматривается вариант реорганизации киберкомандований в командования информационных операций, что позволит объединить единым замыслом кибернетические, психологические и радиоэлектронные операции. В настоящее время в школе сухопутных войск в Форт-Гордоне (штат Джорджия) проводится подготовка специалистов связи, кибери радиоэлектронной борьбы, которых планируется задействовать в работе первого объединенного командования. Его оперативное развертывание планируется завершить в 2028 году³.

Авторы новой американской стратегической парадигмы много внимания уделяют ее внешнеполитическому обеспечению. В частности, большое внимание придается сплоченности совместных действий с союзниками и партнерами. Вместе с тем отмечается, что права и интересы даже этих членов мирового сообщества не могут быть выше прав и интересов США, а обязанность соблюдать международные договоренности не может ставить американскую безопасность под угрозу. Что касается международного взаимодействия со "стратегическими конкурентами", то оно должно осуществляться только "с позиции силы", что позволит США вместе со своими союзниками и партнерами "сдерживать агрессию России и Китая", а также "стран-изгоев" и добиться победы, нанеся им поражение уже в мирное время без развязывания вооруженных конфликтов.

Внешнеполитическим манифестом американской политики сдерживания стали рекомендации государственного департамента США президенту Д. Трампу, опубликованные 31 мая 2018 года⁴. В свою очередь, ведомство бывшего директора ЦРУ М. Помпео констатировало, что в последние годы США достигли "важных успехов в определении рамок ответственного поведения государств в киберпространстве". Однако возрастающее количество киберинцидентов, затрагивающих интересы американской национальной безопасности, свидетельствует о том, что метод силового сдерживания геополитических соперников, хорошо зарекомендовавший себя в годы "холодной войны", в современных условиях не дает нужных результатов.

По мнению американских дипломатов, проблема состоит в том, что современные ИКТ могут эффективно использоваться для ведения информационной войны в мирное время.

Такая война осуществляется "ниже порога развязывания военного конфликта" и поэтому не вызывает прямого военного ответа США, чему якобы способствует "приверженность американцев выполнению норм существующего международного права". В результате "законопослушный" Вашингтон не может квалифицировать российские информационные операции как "вооруженное нападение" и, как следствие, осуществлять военное реагирование на них.

В этой связи делается вывод, что в современных условиях обеспечить сдерживание России от совершения враждебных действий с использованием инструментов информационной войны значительно сложнее, чем в годы "холодной войны".

Вместе с тем американское правительство не намерено отказываться от сдерживания своих противников, которое планируется осуществлять путем наложения на них существенных наказаний не только за совершенные, но и за планируемые акции информационной войны.

В том случае, если враждебные акции причиняют ущерб национальным интересам Соединенных Штатов, но при этом не являются "применением силы", к виновным иностранным правительствам будет оперативно применяться комплекс "дорогостоящих и прозрачных" ответных мер.

Это могут быть различного рода наказания (санкции, уголовное преследование и др.), накладываемые США на правительства, а также на юридических и физических иностранных лиц, обвиняемых в "злонамеренной кибердеятельности" (malicious cyber activities) против США. Сдерживание кибердеятельности, квалифицируемой как "вооруженное нападение", планируется осуществлять с применением военной силы.

Зарубежные эксперты признают, что применение мер сдерживания кибердеятельности на практике нуждается в развитии и совершенствовании. В частности, необходимо выработать критерии определения типов информационных атак. Для того чтобы обеспечить сдерживающий эффект, эти критерии должны иметь публичный характер и быть хорошо известны противоборствующей стороне. Кроме того, реализации стратегии сдерживания мешает нерешенность проблем, связанных с идентификацией источников кибератак, трансграничным получением доказательств, поиском, задержанием, выдачей и судебным преследованием виновных лиц. Необходимо подготовить различные варианты реагирования на враждебные атаки, позволяющие минимизировать потенциальные риски и затраты, связанные с их реализацией. Процедуры реагирования будут отработаны в ходе межведомственного планирования, которое поможет гарантировать реагирование на различные типы инцидентов и не допустить эскалации конфликта.

В госдепартаменте США считают, что реагирование на злонамеренную кибердеятельность будет иметь более сильный сдерживающий эффект, если оно будет выполнено совместно с союзными и партнерскими государствами. Их участие может включать обмен разведывательной информацией, поддержку требований идентификации источников атак, публичные заявления о поддержке мер реагирования, предпринятых после инцидента, и/или фактическое участие в наложении последствий на "преступные режимы". Для того чтобы партнеры США согласованно действовали при принятии этих мер, необходимо развивать совместные концепции сдерживания каждого из ключевых противников в киберпространстве.

Выстраивая сотрудничество со своими союзниками и партнерами, США добиваются решения совокупности разноплановых межведомственных задач. В частности, в целях "сохранения международной стабильности и уменьшения риска возникновения конфликта вследствие использования ИКТ" к таким задачам отнесено:
- продвижение на мировой арене универсальных международных норм "приемлемого" государственного поведения в киберпространстве, а также применение в нем норм существующего международного права;
- развитие и осуществление мер укрепления доверия в киберпространстве на двустороннем и региональном уровнях;
- содействие созданию механизма "киберсдерживания" и наложение наказаний на "злонамеренные государства" и спонсируемых этими государствами лиц.

В целях выявления, обнаружения, предотвращения и сдерживания "злонамеренных государств", превентивной защиты от их возможных действий, а также реагирования на кибератаки и восстановление последствий их воздействий осуществляется комплекс мер, направленных на:
- улучшение международного и межведомственного автоматизированного обмена информацией между командами реагирования на инциденты компьютерной безопасности;
- налаживание эффективного международного и межведомственного кризисного управления, реагирования на существенные "киберинциденты";
- развитие международного сотрудничества для управления системными рисками в глобальном киберпространстве;
- укрепление государственночастного международного сотрудничества в целях защиты национальной критической инфраструктуры и повышения ее устойчивости;
- развитие военного сотрудничества с союзными и партнерскими государствами в области кибербезопасности.

Кроме того, отдельно налаживается международное сотрудничество по приоритетным вопросам развития международного права, в первую очередь по вопросам формирования прозападного коалиционного механизма контроля над соблюдением государствами правил ответственного поведения в информационном пространстве и наложения наказаний за их нарушения. В частности, 27 "государств-единомышленников" (Австралия, Бельгия, Канада, Колумбия, Чехия, Дания, Эстония, Финляндия, Франция, Германия, Венгрия, Исландия, Италия, Япония, Латвия, Литва, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Польша, Республика Корея, Румыния, Словакия, Испания, Швеция, Соединенное Королевство и Соединенные Штаты) 23 сентября 2019 года подписали "Совместное заявление о продвижении ответственного поведения государств в киберпространстве"⁵, содержащее положение о том, что за "плохое поведение в киберпространстве должны наступать последствия".

Вашингтон также планирует активизировать защиту доступа к "открытому и взаимосвязанному" Интернету в многосторонних и международных форумах, используя для этого дипломатическую координацию существующей коалиции партнерских стран и поддержку проведения глобальных программ в данной сфере. Одновременно в целях поддержания существенной роли неправительственных структур в управлении киберпространством планируется продвигать "существующую многосубъектную" систему управления Интернетом, выступать против введения государственных или межправительственных механизмов управления им, а также продолжать разработку, принятие и использование соответствующих промышленных технических стандартов в этой сфере. Кроме того, намечено принять ряд мер международного характера в сфере цифровой экономики, обеспечивающих поддержку "инновационного пути развития" глобального киберпространства. К ним относится противодействие "неуместным" ограничениям доступа к информации, включая требования локализации данных на национальной территории, предъявляемые провайдерам такими странами, как Китай и Россия. Одной из важных мер также считается обеспечение рыночных отношений и конкурентоспособности на глобальном рынке, позволяющее продвигать на нем американские ИТ-товары и услуги. В этой связи следует отметить, что идеология обороны киберпространства, разработанная администрацией Д. Трампа, насквозь пронизана идеей извлечения максимальной прибыли от вложенных в нее инвестиций. Одним из важных требований к стратегии обороны киберпространства США является ее "легитимность" и поддержка государствами мирового сообщества, транснациональными корпорациями и мировой общественностью.

Таким образом, по официальным взглядам действующего американского руководства, в настоящее время Российская Федерация, Китайская Народная Республика с одной стороны, Соединенные Штаты Америки с другой стороны находятся в состоянии необъявленной войны, ведущейся в информационном пространстве. Пока ее жертвами становятся в основном информационные ресурсы различного назначения и принадлежности. Однако, если процесс дальнейшей эскалации военной напряженности между нашими странами не будет остановлен, а разрушительный потенциал американских кибератак продолжит наращиваться, в обозримой перспективе возможно появление вполне реальных людских и материальных потерь в результате их проведения. В свою очередь, это будет свидетельствовать о том, что информационные и коммуникационные технологии превратились в новое оружие, а информационное пространство - в новую сферу ведения военных действий.

¹ Executive Order on Strengthening the Cybersecurity of Federal Networks and Critical Infrastructure, № 13800, The White House, Washington, DC, May 11, 2017; National Security Strategy of the United States of America, Th e White House, Washington, DC, December, 2017; Achieve and Maintain Cyberspace Superiority, Command Vision for US Cyber Command, March, 2018; Summary of the National Defense Strategy. Th e United States of America. Sharpening the American Military's Competitive Edge, 2018; U.S. Department of Homeland Security. Cybersecurity Strategy. May 15, 2018.

² Дылевский И.Н., Комов С.А, Коротков С.В., Петрунин А.Н. Операции в киберпространстве: вопросы теории, политики и права // Военная Мысль. 2011. № 8. С. 72-78.

³ ‘Desperate Need For Speed’ As Army Takes On Chinese, Russian, ISIS Info Ops, Sydney J. Freedberg JR., August 21, 2019, https://breakingdefense.com/2019/08/desperate-need-for-speed-as-army-takeson-chinese-russians-isis-trolls/; Army To Build New Info War Force - Fast, Sydney J. Freedberg JR., August 22, 2019, https://breakingdefense.com/2019/08/the-armysinformationwarfare-build-up/

⁴ Recommendations to the President on Protecting American Cyber Interests through International Engagement, Office of the Coordinator for Cyber Issues, May 31, 2018; Recommendations to the President on Deterring Adversaries and Better Protecting the American People from Cyber Th reats, Offi ce of the Coordinator for Cyber Issues May 31, 2018.

⁵ Joint Statement on Advancing Responsible State Behavior in Cyberspace, US Department of State, September 23, 2019; https://www.state.gov/joint-statement-onadvancing-responsible-state-behavior-incyberspace/

Военная мысль. - 2020. - №10. - С. 22-29

• Подходы военных экспертов США к разработке понятийного аппарата в сфере борьбы в киберпространстве
• Развитие сил информационных операций США до 2020 года (2014)
• О правовых инструментах реализации американской стратегии киберсдерживания (2021)
• Работа с общественностью в Сухопутных войсках США (2006)
• Взгляды военного руководства США на ведение информационной войны
• Сотрудничество органов психологической борьбы ВС США со СМИ при освещении конфликта в Косово (2006)
• Об информационном противоборстве в ходе вооружённого конфликта в Косово (2002)
• Некоторые подходы к проблеме противодействия воздушному терроризму в США
• Стратегия борьбы с киберприступностью новой администрации США
• 24 Воздушная армия кибер-операций КК ВВС США.